Сторожили Хобла духи, пропустившие меня без вопросов.

В нос ударил запах лечебных трав. Хобл полулежал на большой кровати. Солнечные лучи высвечивали золотые надписи на корешках книг, сложенных на столике в невысокую пачку.

– Рад видеть тебя в добром здравии, – слабо улыбнулся Хобл. Взгляд надолго задержался на моих волосах. – Как жена? Прости, что не успел предупредить об Амильяре.

– Поправляется.

Садясь в кресло возле постели, я старался не думать об Амильяре, превратившемся в бесплотную, отягчённую сознанием тень. Запертый в призрачном мире, лишённый человеческой формы, бессильный, он будет бродить там долгие годы, а может и до скончания веков. Слишком страшное наказание даже за попытку убийства и участие в заговоре против императора.

– Хочешь спросить, как я ввязался в это дело? – Хобл приподнялся и дрожащей рукой подтянул подушку. На лбу проступили капельки пота. – Или император рассказал?

– Не рассказал. Он сейчас занят.

– А ты? – Он всё смотрел на мои волосы.

– Должен быть занят. Мне бы хотелось узнать подробности. Ты вроде не увлекался карточными играми.

– Как показала практика, карточные игры – это не только бездарно потраченное время, но и отличный способ укоротиться на размер головы. – Поняв, что шутки я не оценил, Хобл продолжил серьёзно. – Они взяли в заложники мою дочь и внуков. Ты же знаешь, род её мужа лишился магии, все они остались без защиты. А муженёк её… – Хобл брезгливо поморщился. – На него и рассчитывать не приходилось.

– Почему ты не дал знать мне? Прямо, без двусмысленных намёков.

– Боялся, что рядом находится скрытый иллюзией Теталард. Или что вместо тебя передо мной он. Совет уехать мне бы простили, а рассказ о заговоре уже нет. За мной следили, хотя… Думаю, ты понимаешь, что между императором и семьёй я выберу семью. Когда императору сообщили, что ты готовил заговор и скрылся при попытке ареста, мне удалось незаметно околдовать одного из секретарей, тот написал и доставил предупреждение.

Хобл сцепил пальцы. Мы помолчали. Хобл снова заговорил:

– Предыдущее покушение на императора тоже было акцией галлардского агента, – он злорадно усмехнулся. – Овелодри думал, его присутствие в ландо императора вынудит галлардцев отложить покушение, а они швырнули бомбу. Он до последнего клялся отомстить за угрозу его драгоценной жизни.

В памяти смутно мелькнул крик Овелодри «Как они посмели?!», кажется звучавший в тот роковой день.

– Раввер…

Я поднял взгляд от пола.

– Раввер, – Хобл подался вперёд. – Сейчас я не могу остаться на посту, но через полгода ты замолвишь за меня словечко перед императором? Пусть я не так сильно предан императорской семье, но со службой справляюсь.

– Думаю, ты сможешь вернуться раньше, чем через полгода… Да, конечно замолвлю. – Я поднялся. – Ладно, не буду мешать. Тебе нужно восстанавливать силы.

– Согласен, – хитровато улыбнулся Хобл.

Неужели понял, что я спешу к Лене? Вроде не должен…

По пути к Лене я никого не встретил. Странно идти, размышлять и не отвлекаться на разговоры разной степени срочности. Жутковато.

Я бесшумно шагнул в полумрак спальни. Глаза быстро привыкли к тусклому освещению. На ходу сбрасывая одежду, я приблизился к постели. Лена спала. Я приподнял тонкое одеяло и оглядел напитанную магией повязку на спине. Сердце сжалось. Боли Лена чувствовать не должна, магия восстановит тело так, что шрама не останется. А мне хотелось кричать от этой несправедливости – это я должен был прикрывать её, не наоборот! – пусть даже всё получилось к лучшему.

Забравшись в постель, я подвинулся к Лене. Ощутил тепло её кожи, её дыхание на лице. Соседняя подушка зашевелилась, над Лениными волосами появилась треугольная мордочка химеры Лавентина.

Зажмурившись, я покорно ждал прикосновения крыльев, чтобы провалиться в сон без кошмаров.

***

Первое, что я увидела при пробуждении – лицо Раввера. Он лежал рядом, подперев щёку рукой, и смотрел.

– Как самочувствие? – Погладил меня по обнажённому плечу.

В спину вернулись ощущения, чуть ниже лопаток тянуло слабым онемением и слегка чесалось. В остальном… вроде как при обычном пробуждении.

– Хорошо, только… – прикрыла глаза, чтобы не видеть его реакции. – Мне бы в порядок себя привести. В уборную сходить, умыться, все дела…

Матрац шелохнулся от его движения.

– Я помогу, – Раввер коснулся моей руки. – Ты ещё слишком слаба, чтобы передвигаться самостоятельно.

– Меня ранило, да? – я открыла глаза.

Раввер пристально смотрел сверху вниз:

– Да. – Скользнул пальцами по щеке. – Прости, что не защитил.

– Главное – всё обошлось, – я перехватила его руку и сжала.

Тепло его кожи, казалось, охватило всю меня, отогрело. Сердце сладко защемило. Эмоции были такими яркими и ослепительными, что я зажмурилась. Раввер подхватил меня на руки, и я уткнулась в его обнажённую грудь. Его забота казалась чем-то диким и невероятным. Мельком подумалось, не сон ли это, потом пришло смущение, потом… удовольствие.

Очень приятно позволить чужим рукам управлять тобой, поставить в ванную, гладить вместе с потоками воды. «Неужели это происходит на самом деле?» – удивлялась я, наблюдая, как Раввер вспенивает мочалку.

Я ещё не поверила в происходящее, когда мягкая пена и волокна мочалки заскользили по коже. По руке, по ладони, между пальцев. Снова по руке, плечу. Вокруг опоясывающей рёбра повязки.

Тёплая вода, ласковые прикосновения, сосредоточенный взгляд Раввера, сама его близость волновали до безумия. Но стоять оказалось неожиданно трудно, я с радостью села на край ванной. Раввер опустился на колени и взял мою ногу.

«Он сейчас вымоет меня всю, я буду чистая-чистая… самое время для подтверждения брака», – эта мысль опалила нестерпимым жаром, к щекам прилила кровь. Раввер пристально посмотрел на меня, и показалось, увидел эту мысль в моём взгляде. Смесь стыда и желания вскипела в крови. Я трусливо зажмурилась.

Движение пенистой мочалки по ноге остановилось, голос Раввера звучал тревожно:

– Ты в порядке?